ИЛЛЮСТРАЦИЯ ИЗ АРХИВА ПАВЛА ГУСЕВА
К середине августа молодые птенцы тетеревов и глухарей становятся довольно крупными и меняют перо. Охристая пестрая окраска петушков уступает место нарядному оперению взрослого самца и через две-три недели исчезает совсем. Трудно бывает узнать в черной, как головешка, птице того пестрого тетеревенка, каким он был в начале августа.
К этому времени размеры молодых птенцов тетеревов и глухарей приближаются к размерам взрослых птиц.
Это уже более ценная добыча, чем в начале сезона, да и охота за ней с лайкой интереснее.
Выводки белой куропатки продолжают питаться на ягодниках и держатся примерно в тех же местах, но бродят они более широко и осторожнее, чем в первые дни охотничьего сезона.
Охота на тетеревов с лайкой похожа на охоту на эту птицу с подружейной собакой, плохо держащей стойку.
Охотнику предоставляется возможность стрелять птицу влет, на подъеме, но в иных условиях, требующих более быстрой реакции и особой сноровки. Опытному стрелку эти требования охоты доставят большое удовольствие, а молодого охотника научат быть ловким.
Работа лайки по выгону боровой птицы требует наибольшего контакта с птицей охотника. Лайка работает в быстром темпе и не делает стойку, как все легавые собаки, и поэтому у охотника меньше времени на подготовку к выстрелу.
От лайки на этой охоте требуется безусловное послушание, выдержка и выучка именно в работе по выводкам на коротком поиске. До конца августа продолжается эта увлекательная охота по тетеревам «на подъеме».
Позднее, в начале сентября, когда тетерева становятся более осторожными, охота на них с лайкой проходит иначе. Разница заключается в том, что стрельба производится обычно по сидящей птице. Этот способ охоты шире распространен, но менее интересен спортивно.
Собака на этой охоте должна работать на более широком поиске, чтобы взлетевшие тетерева видели только её, а не охотника. Не видя человека и не слыша его, тетерева охотно садятся на деревья, иногда совсем недалеко от земли, в нижней части кроны.
Птица мало боится собаки и спокойно сидит на сучке, чувствуя себя в полной безопасности. Появление человека меняет дело, и тетерев, увидев охотника, сразу слетает. Птица умело прячется в гуще листвы, сидит неподвижно, поэтому обнаружить ее довольно трудно. Подходя на лай собаки, охотник должен соблюдать большую осторожность, бесшумно шагая и не делая резких движений.
В середине осени, когда поредевшая листва не может служить укрытием, тетерева охотнее садятся на хвойные деревья, и это обстоятельство должен учесть охотник. Охота по тетеревам в сентябре редко бывает добычлива, но зато единичные экземпляры с ярко-сизым оперением и лирообразными хвостами куда более интересны, чем августовские тетерева-цыплята.
По-прежнему кормятся на ягодниках тетерева, но все реже и реже можно их застать на открытых полянах. Далеко услышат осторожные птицы шаги охотника и спрячутся под спасительный кров леса. Пройдет собака стороной?
Если шелест лап бегущей лайки стихнет, тетерева так и не взлетят, но это редко бывает с чуткой собакой, и уж если тетерева услышали её, то значит и собака зачует дичь.
Звонко захлопают крылья взлетевшего тетерева, мелькнет в багряной листве черно-сизый контур птицы и скроется. Тихо стоит охотник. Качается сучок березы, задетый упругим крылом, да кружатся в воздухе желтые листья, сбитые с него улетевшей птицей. В лесу так тихо, что даже шорох упавшего листа можно услышать. И вдруг тишину нарушает лай собаки.
Не догнав летящую птицу, лайка обязательно услышит ее посадку. Тетерев недалеко отлетел и с шумом спустился в крону желтевшей березы. Лайка, руководствуясь слухом, быстро найдет и облает птицу. Может быть несколько тетеревов, но лает она на одного, которого удалось обнаружить.
Опытная лайка работает в этих случаях осторожно, не пугая птицу резкими движениями, не царапая ствол дерева и не грызя его сучья. Умный пес сидит в стороне от посадки тетерева и изредка взлаивает, не спуская глаз с птицы. Тетерев, вытянув шею, с любопытством смотрит вниз и не торопится улетать.
Собака оставит его только тогда, когда птица напугается и улетит, а если этого не получится, то осторожный охотник подойдет, и тетерев, сбитый выстрелом, глухо стукнется о землю. Неловким движением можно подшуметь тетерева, и тогда, заметив охотника, он слетит и вновь уведет за собой собаку.
Молодой лайке это очень нервирует. Собака начинает самостоятельно гонять тетеревов и отрывается от хозяина. В таком случае лучше вернуться к месту взлета птицы и терпеливо дожидаться собаку.
Позывные свистки и крик напугают оставшихся тетеревов, а разгоряченная собака успокоится тем, что хозяин рядом, и будет продолжать свою охоту. Пропажа хозяина вызывает беспокойство, и собака, забыв о тетеревах, постарается его найти.
Необходимо давать собаке отдохнуть, успокоиться, взвесить ошибки своих действий в охоте, а затем уже продолжать ее.
В середине августа пришлось охотиться с лайкой на тетеревов. Пробродив целый день без результата, я решил закончить охоту, жалея собаку. Жарко стало в лесу, теплая шуба остроухого спутника была не по сезону. Возвращались без добычи, и мне казалось, что у собаки осталось чувство неудовлетворенности от этой охоты.
В поросли березняка на моховом болоте мой Рыжик прихватил след и быстро повел по нему. На кустиках голубики я увидел раздавленные ягоды и догадался о причине волнения собаки. Где-то совсем рядом должен быть тетеревиный выводок, и потому так порывисты движения собаки и так энергично она крутит хвостом.
Рыжик не только чует, но и слышит птицу, настраивая на шорох уши. Птица долго бежит, как обычно бегают старые линялые петухи-тетерева, и я уже начинаю терять уверенность в возможности выстрела. Впереди глухая поросль ольхи и крушины туда и устремляется тетерев. Забежит он в чапыгу, а там уж и взлетит, так что только шум взлета услышишь.
Рыжик точно понял маневр убегающей птицы и, сделав бросок в сторону, обогнал её, пошёл навстречу. Я вскинул ружье в сторону взлетевшей птицы и… не выстрелил.
Тетерка-самка, задевая крыльями траву, летела мимо меня. Казалось, что она едва спасается от зубов собаки и сейчас упадет совсем. Огромными прыжками собака почти настигла летящую птицу, но, конечно, не могла ее схватить. На опушке болота тетерка неожиданно взмыла вверх, перелетела довольно высокий куст и где-то за ним опустилась на землю.
Тревожное кокотание птицы хорошо слышал. Понял, что с Рыжиком наткнулись на поздний выводок тетеревов, и тетерка отводила собаку от цыплят. Сперва по земле убегала от выводка, а потом в полете изображала подранка. Оставшись на месте, решил понаблюдать за поведением животных и присел за куст.
Голос тетеревицы замолк, затем я услышал новый взлет, и птица, пролетев у меня над головой, снова опустилась в траву. Я поймал бегущую мимо собаку и усадил ее рядом. Надо было успокоить Рыжика, да и жаль было стрелять маленьких тетеревят.
«Ко-ко-ко!» — донеслось с той стороны, где опустилась птица. Собака задрожала, но, видимо, поняла, что это какая-то особая охота и что хозяин вряд ли будет стрелять. «Поди разберись, в чем тут дело!» — собака растерянно смотрит на меня, как в тех случаях, когда пытается работать по выводкам домашних уток, жирующих за околицей села.
Тогда я просто показываю полное равнодушие и спокойно прохожу мимо уток. Этого всегда бывает достаточно, чтобы Рыжик, не оглядываясь, пошел прочь: «Этих уток не бьют». Сейчас, когда хочется понаблюдать за животным, мне не следует уходить, но надо чем-то выразить свое безразличие к тетерке. Это надо сделать действием, а не командой.
Я достаю из ягдташа завтрак и раскладываю его на бумаге. Рыжик послушно лежит, но не обращает внимания на пищу. Даже кусок любимого лакомства — сахара — остается лежать перед его носом. Я вижу, как бока собаки иногда перестают вздыматься, и догадываюсь, что она вслушивается, затаив дыхание.
Рыжик охотно подчиняется моей воле и лежит на боку в растяжку, но уши его настороженно «стригут» и ловят звуки кокотания тетерки и цыплячий писк тетеревят. Заботливая мамаша-тетерка условными интонациями голоса командует выводком и идет ему навстречу, цыплята жалобно пищат и, видимо, находят ее, так как вскоре все звуки затихают.
Выводок ушёл с опасного места, а я так и не увидел ни одного тетеревенка. Только по писку можно было определить, что птенцы ещё малы.
Мне захотелось проверить послушание собаки, и я решил еще раз согнать тетеревку. Не позволяя Рыжику уходить от себя далее 15–20 шагов, направил его поиск в ту сторону, где голос тетеревки был слышен в последний раз.
При новом взлете птицы Рыжик сделал рывок, но не преследовал ее. Тетерка, не видя преследования, быстро опустилась на землю и бегала по траве, изредка вспархивая. Собаку это волновало, но вела она себя так же, как при встрече выводка домашних уток. Тихо разговаривая с Рыжиком, я не разрешил ему бежать к тетерке.
Вскоре мы нашли затаившийся выводок тетеревят, и мне пришлось из осторожности взять Рыжика на сводку. Тетеревята веером взлетели с земли и в 20—30 шагах снова ткнулись в траву. Был страшный переполох в тетеревином семействе, я видел, что тетерка-мать забыла о всякой осторожности и страхе, нам пора было уходить.
Через несколько минут я спустил Рыжика с поводка и пошёл с этого места краем болота. В стороне кокотала тетерка, созывая разлетевшийся выводок, а я, подманивая собаку, старался увести её за собой. И вдруг потерялся мой Рыжик. Прошло минуты две-три, и вот сзади, на следу, я услышал шорох идущей собаки.
В позе её, а главное, в положении головы было что-то необычное. Вглядевшись, я заметил, что во рту Рыжик держит тетеревенка, и поругал себя за беспечность. Не надо было спускать так рано собаку, ведь это же все-таки лайка.
Рыжик охотно отдал мне тетеревенка, но, взяв его в руку, я понял, что зря волновался: вежливая собака совершенно не повредила это хрупкое и беспомощное существо — тетеревенок был цел. Я опустил его на землю и смотрел, как он сперва прижался к ней, а потом проворно побежал и скрылся в гуще растений.
— Экая же ты умница! — ласково сказал я Рыжику, и мы пошли дальше, оба довольные. Собака даже не оглянулась ни разу. Все это проделала та самая лайка, которая без страха рвала медведей и мертвой хваткой душила лисицу и барсука. Качества зверовой собаки сочетались в ней с необычайным послушанием.
Конечно, есть такие лайки, которые не могут спокойно видеть ничего живого. У меня лично были неизвестно кем воспитаны и натасканы: я приобретал их уже взрослыми. Надо сказать, что взрослую лайку трудно и даже невозможно перевоспитать, и лучше от нее отказаться, если она не отвечает требованиям охотника…
В начале осени, когда впервые заморозки слегка тронут листву деревьев и яркие пятна увядания появятся в гуще зеленых ветвей, начинается интересная охота с лайкой. На утренних и вечерних зорях глухари вылетают кормиться на осинники, довольно регулярно посещая одни и те же места.
Утром, а иногда ещё вечером глухари вылетают на любимые деревья и с шумом рассаживаются по веткам огромных старых осин.
Чаще всего птицы садятся почти в вершине дерева, иногда по нескольку штук на одну осину. Подлет глухаря, особенно в тех случаях, когда он опускается в гущу ветвей, сопровождается сильным хлопаньем крыльев, и в тихое утро птицу слышно шагов на 150–200 метров.
Осина — дерево вообще шумливое, и часто даже в полном безветрии листья её колеблются и шелестят. Эта особенность обычно выдает присутствие огромного петуха, который без всякой осторожности ходит по сучку и обрывает листья. Даже без чуткой лайки охотник может услышать кормящихся глухарей и подойти к ним на выстрел.
В тихих туманных сумерках осинник предлагает особенно благоприятные условия для охоты на глухарей. Крупными каплями туман оседает на листья, падая на землю. Капли стучат по отсыревшей листве и траве, заглушая шорох шагов охотника.
При охоте с лайкой глухари при первом же облаивании перестают кормиться и, вытянув шеи, внимательно смотрят на собаку. Только она привлекает их внимание, и осторожные в другое время птицы забывают о своей осторожности.
Тихо, обдумывая каждый шаг, используя каждое укрытие, охотник движется на лай собаки и старается как можно раньше увидеть глухарей. Это позволяет выбрать наиболее выгодный и удобный путь.
Выстрел, если птицы не обнаруживают человека, иногда совсем не пугает их, и ловкий стрелок может сбить с дерева двух или даже трех птиц, не сходя с места. Стреляют в таких случаях сначала самого нижнего глухаря, чтобы его падением другие не испугались.
Вежливая собака, не рвущая птицу, особенно желательна при таких охотах. Излишняя горячность собаки, возбуждающейся сильным запахом и видом нескольких глухарей, часто портит охоту. Стоит собаке поцарапать когтями ствол или потрясти зубами сучок дерева, как глухарь сейчас же слетит, не дав возможности увидеть его охотнику.
Если глухарь не один, то следом за ним слетят остальные. Так ведут себя или молодые собаки, или же те, которые редко видят дичь. Опытная лайка, с которой часто бьют птицу в лесу, не будет делать ошибок в работе, прекрасно усвоив весь процесс охоты вплоть до значения выстрела.
Только услышав его и увидев падающую птицу, она позволить себе бросок к дереву с желанием схватить добычу. Хорошо натасканная собака доставит хозяину огромное удовольствие в охоте.
Сентябрь наступил. С ружьем за плечами брожу по знакомым дорогам, пересекая заросшие ручьи, осиновые перелески и моховые болота с низкорослым сосняком. Собака изредка мелькнет на пути и опять уходит в лес, пересекая тропу. В это утро мы с Рыжиком уже добыли одного глухаря, и рюкзак основательно оттягивает плечи.
Солнце довольно высоко, время кончать охоту по кормящимся на осиннике глухарям. Птицы спустились на землю и лакомятся сладкими ягодами брусники, здесь к ним подойти на выстрел трудно. Выводок глухарей широко разбредется на ягоднике, и даже если мы набредем на его следы, то вряд ли увидим подъем, как это бывало в августе.
Старые самцы держатся в это время одиночками, зимой примыкают к другим особям и образуют небольшие стайки в три-четыре штуки. Где-то в стороне раздается мощное хлопанье крыльев глухариных и легкое взвизгивание собаки. Рыжик нашел глухаря. По шуму крыльев можно заключить, что птица поднялась с земли, и я знаю, что мой пес пулей несется туда, куда полетел глухарь.
Чутьем, а больше слухом, Рыжик найдет глухаря и покажет его мне. Лай собаки хорошо слышен, видимо, птица отлетела недалеко. Сняв ружье с плеча, я осторожно подхожу на зов Рыжика, стараясь шагать бесшумно. Ни лист не шелохнется, ни ветка не хрустнет.
Все ближе добыча. Впереди кудрявая елочка, дальше — густой куст ольхи, березка, и, наконец, я вижу сидящую на земле собаку и извожу условный писк мыши. Этот слабый звук не может спугнуть даже самую осторожную птицу, но сообщит собаке, что хозяин уже подошел.
Рыжик давно слышал меня, но после сигнала покажет дерево, на котором сидит глухарь. Теперь всё внимание собаки на птице. Умный пёс осторожно бегает вокруг ствола, слегка визжит.
В центре круга собачьего следа ствол осины, и я замечаю сидящего на ней глухаря. Громадная птица с любопытством рассматривает такую необыкновенную шумную «лисицу» и точно дразнит ее, осторожно ворочаясь на сучке. Увлеченный собакой, глухарь не смотрит по сторонам, а я под прикрытием стоящей рядом ели быстро подхожу на выстрел.
Вот его! Очень близко этот большой, как индюк, петух с светлым фисташковым клювом. Рыжик заметил поднятое вверх ружье и замер, переставая лаять.
Часто наблюдая такое поведение собаки, я понимал, что она отлично усвоила значение этого движения, знала, что за ним последует выстрел. Вместе со сбитыми дробью листьями птица шумно падает на землю, теряя в воздухе перья.
Удачная нынче охота!
