Мошка навалилась на нас, как только мы выбрались из машины, и решила съесть заживо. Лучше бы и не выходили. Полчища комарья ринулись в открытые двери. И если от комаров спасала мазь, то от мошки виделось одно спасение – выход на воду.
Прелесть прохлады раннего утра мы смогли почувствовать только в лодках, когда течение подхватило надувные суденышки. Уже месяц стояла невыносимая жара, когда беспощадное солнце прогревало днем воздух до температуры плюс тридцать пять градусов, а то и выше.
Кроме существенного минуса – невозможности пребывания в дневное время на улице, в этом был и свой определенный плюс. Вода в слабо прогреваемых холодных водоемах достигла такой отметки, когда теплолюбивые рыбы начали активно питаться. На таких озерах, запасаясь достаточным количеством холодного пива и изнемогая от жары, мы ловили увесистых карасей и толстобрюхих линей.
Сейчас же течение не спеша несло лодки по закоряженной речке в Тверской области. Мошки на воде поубавилось и она не так доставала. А утро, только недавно зарождающееся тонкой полоской на востоке, уже жарило нас выглянувшим из-за горизонта солнцем.
Маленький щуренок замер возле берега. Покровительная окраска тела должна была прятать его на фоне прибрежной зелени. Но полукилограммовая щука появилась совсем неожиданно, и в водном буруне я не заметил, куда исчезла рыбешка, а на ее месте оказался сытый, довольный шнурок.
Воблера щучей окраски в коробке не оказалось, но я нашел маленький фэт светло-зеленого цвета, чем-то напоминающий небольшого лягушонка. Не успел окунуть его в воду, как услышал радостный крик Романа, обогнавшего меня: «Есть!». Щучка скушала белый виброхвост, похожий на уклейку.
Мой фэтик едва заглублялся на пятнадцать сантиметров. С одной стороны, это радовало, так как речка на прямых участках имела средние глубины до двух метров. Дно устилали тянущиеся ленты водорослей, извивающиеся на течении. С другой стороны, в самый раз пришелся бы воблерок с глубиной хода до одного метра. Хищник плотно прижимался к зеленке и не желал реагировать на копошащуюся в верхних слоях жертву.
Пришлось придерживаться прибрежной полосы, где дно шло на подъем и глубина до первой ступеньки едва достигала метра.
Воблер оказался по нраву небольшим щучкам, которые с жадностью проглатывали приманку. Конечно, хотелось настоящую глубинную мамашу, но обработка глубоких омутов оказалась безрезультатной. Или щука была пассивной, или она покинула холодные темные ямы и ушла на более прогретые места.
Воблерок, как ни странно, работал и на встречающихся перекатах, заросших кувшинкой, где чистой воды было всего-то пятнадцать-двадцать сантиметров. Сильное течение несло легкую лодчонку и при ловле плавом приходилось еще быстрее подматывать леску. Из-за этого щучки не успевали как следует заглотить фэта и сходили во время вываживания. Проворнее их оказались стоящие на струе окуни и голавли. Они резко стучали по воблерку и надежно садились на крючки.
В такую жару вся рыба сместилась на быстрые перекаты. Первыми ушла мелочевка, за ней подтянулся хищник. И даже цапли караулили возле уреза воды в конце переката ослабевшую, пытающуюся уйти в тиховодную зону рыбешку.
Каскады брызг разлетелись в разные стороны, волна выплеснулась на берег, смыв сидящих на песке голубых бабочек, ниже по течению, обрадовавшись такой поживе, зачмокали голавли. Всему виной три взрослых тела, спасаясь от жары, прыгнувшие в воду реки.
Течение, подхватив нас, понесло вниз, и только интенсивные манипуляции руками давали возможность удержаться на одном месте. Как было хорошо в прохладной по сравнению с наружным воздухом воде, так бы и сидели, не выходя целый день. Но сюда мы приехали совсем не за этим, поэтому, вдоволь насладившись водными процедурами, садимся в лодки и снова отдаемся во власть несущему нас потоку.
«Мамаша» села неожиданно в маленькой ямке возле поднимающегося из воды хвоща. Жалко пискнул фрикцион и леска с усилием пошла в глубину, по ходу движения рыбы развернуло лодку. Хищник действовал не спеша и держал в постоянном напряжении. Конечно, я был уверен в своих снастях – и не такую рыбу выдерживали.
Опасения вызывали коряги, бревна, которыми была утыкана вся река. И как только щука чудом не завела снасть в коряжник, маневрируя между топляками, оставалось загадкой. Можно было сказать, не ее день.
Выкачивание длилось довольно долго и лодку порядочно отнесло течением вниз по реке. Я поднимался к стоянке, тормозили движение привязанные на кукане хищницы. С каждым гребком весел усталость дня наваливалась все сильнее и сильнее. Уже к машине подплыл, совсем выбившись из сил.
А вечером, под атакой назойливой мошки и комаров, мы ели возле костра ароматную уху, приправленную дымком и свежей петрушкой. День удался!
